Неудержимая страсть - Страница 22

Пока Уоллес говорил, лицо Дрю медленно багровело. Энджи не меньше Дрю была потрясена новостью, но чувствовала себя неловко при обсуждении такой чисто семейной проблемы.

– Почему ты не сказал мне об этом два года назад? – гневно бросил Дрю. – Не кажется ли тебе, что я имел право узнать об этом?

– Нет, – просто ответил Уоллес. – Ты потерял право знать о том, как я поступлю с имением, когда списал на меня все свои долги. Но не беспокойся, Дрю… Лео заплатил за дом сумму более чем приличную, и моя казна получила значительное пополнение.

Пока Дрю приходил в себя от столь неожиданного удара судьбы, Энджи резко поднялась со своего места.

– Думаю, вам будет гораздо удобнее вести этот разговор без посторонних…

– Чепуха, девочка! – нетерпеливо перебил ее Уоллес. – Сядь на место и молчи. Я еще не все сказал, и это касается и тебя.

– Меня? – изумленно переспросила Энджи, буквально падая на стул.

– А каким образом это может касаться ее? И, может быть, хоть кто-нибудь скажет мне, что она делает среди нас? – с раздражением спросил Дрю.

– У тебя короткая память, – многозначительно заметил Лео.

– Она – мать нашего малыша, – с выражением язвительного удовольствия ответил внуку Уоллес, подавляя свой гнев. – Энджи – мать твоего сына, Дрю. Ну что, разве это не самый неожиданный рождественский подарок?

Энджи застыла, как статуя, на своем месте.

– Мать моего… чего?… – фыркнув, переспросил Дрю.

– Энджи не стала делать аборт, – сухо пояснил Лео. – У нее родился сын.

– Если это правда, то он… – Дрю внезапно закрыл рот, по-видимому вспомнив собственное заявление о том, что он – отец ребенка, и бросил на Энджи возмущенный взгляд. – Черт побери, что все это значит? – Он вопросительно уставился на деда. – Что за чертовщина? Для чего вы пригласили меня домой на Рождество?

– Пока я жив, ты всегда будешь здесь желанным гостем, – успокаивающе сказал ему Уоллес. – И все же я должен сообщить, что тебе угрожает серьезная опасность лишиться наследства в пользу твоего сына.

– Лишиться наследства?… - только и смог повторить Дрю.

Лео замер. Перехватив недоумевающий взгляд Энджи, он нахмурился и вопросительно посмотрел на деда. Несмотря на шок, Энджи поняла, что Лео, судя по всему, точно так же удивлен всем происходящим и никак не ожидал подобного поворота событий.

Не говоря ни слова и ни на кого не глядя, Энджи с шумом отодвинула свой стул, вскочила и стремительно покинула столовую.

Происшедшее так ее потрясло, что она дрожала всем телом, в ушах бешено стучал пульс, на лбу выступила испарина. Энджи быстро шла в глубь дома. Она была права, подозревая, что такая внезапная перемена в отношении к ней Уоллеса произошла неспроста. Разгневанный на своего внука, Уоллес Невилл все блестяще рассчитал. Он решил использовать ее сына как орудие наказания Дрю. Но она не позволит Уоллесу сделать это. Она должна немедленно вернуться в столовую и сказать всем, что Джейк – сын Лео, а не Дрю. Хотя, без сомнения, в данный момент Дрю уже сам громогласно объявляет об этом, едва ли он стал бы молчать перед лицом столь серьезной опасности.

Оглядевшись, Энджи увидела, что оказалась в оранжерее в северном крыле дома. Во времена безмятежного отрочества это было ее любимым местом, потому что им никто никогда не пользовался. Но некогда старое, полуразвалившееся помещение было неузнаваемым. Вытертый мозаичный пол был блестяще реконструирован, из пасти бронзового льва в фонтане, журча, тихо струилась вода, а густые заросли высоких старых деревьев теперь освещались красивыми дорогими прожекторами.

– Энджи?…

Молодая женщина хотела обернуться, но не смогла. Лео встал на пути, чтобы предотвратить возможную попытку бегства. Его красивое лицо было застывшим и суровым, и Энджи, не выдержав его испытующего взгляда, отвела глаза

– Уоллес не сказал мне, что пригласил Дрю, – резко бросил Лео. – Поверь, я ничего не знал о его планах. Зачем мне было ставить тебя в неловкое положение?

– Значит, теперь мой отец работает у тебя? – дрожащим голосом прошептала Энджи.

Лео молчал.

Энджи трясло как в лихорадке, мысли путались.

– Черт тебя побери, Лео! – воскликнула она. – Ты должен был сказать мне!

– Это не имело значения…

– Не имело значения? – бессильно повторила она, имея в виду, что только такой богатый человек, как Лео, может позволить себе небрежно упомянуть о покупке огромного имения с участком земли площадью в несколько тысяч акров и целой деревней.

– Теперь Уоллес занимает комнаты на первом этаже, но только потому, что ему уже трудно ходить по лестнице. Как бы там ни было, он всегда останется здесь хозяином, – сказал Лео. – Дрю почти что разорил его. Я купил имение потому, что вынужден был это сделать, а не из желания лишить Дрю наследства.

– Он все равно продал бы дом, – пробормотала Энджи.

Снова повисла тишина, такая, которая обычно наступает перед грозой.

– Вечер был во многом поучительный, – мрачно пробормотал Лео, меняя тему разговора, и за этими его словами Энджи безошибочно угадала скрытый подтекст.

Она обхватила себя дрожащими руками, чувствуя, как ей причиняет боль даже звук его голоса.

– Вечер был ужасный, – прошептала она.

– Посмотри на меня… – хрипло скомандовал Лео.

– Я не могу… – Как она сможет взглянуть ему в глаза и сказать? Сказать, что ее сын – это и его сын. Он возненавидит ее за это. Конечно, он не сможет отвернуться от Джейка, будет исполнять свой отцовский долг, но никогда не простит ей того, что она поставила его в такое положение.